КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
от 25 февраля 2016 г. N 393-О
ОБ ОТКАЗЕ В ПРИНЯТИИ К РАССМОТРЕНИЮ ЖАЛОБЫ ГРАЖДАНИНА
СМИРНОВА АЛЕКСЕЯ КОНСТАНТИНОВИЧА НА НАРУШЕНИЕ ЕГО
КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ ЧАСТЬЮ ПЕРВОЙ СТАТЬИ 175
УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
И ЧАСТЬЮ ПЯТОЙ СТАТЬИ 134 УГОЛОВНОГО КОДЕКСА
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, А.И. Бойцова, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, О.С. Хохряковой, В.Г. Ярославцева,
рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданина А.К. Смирнова к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,
1. Приговором суда гражданин А.К. Смирнов признан виновным в совершении преступлений, предусмотренных частью первой статьи 134, частью пятой статьи 134 и частью первой статьи 135 УК Российской Федерации. Судом апелляционной инстанции приговор частично изменен, при этом доводы, изложенные в апелляционной жалобе А.К. Смирнова, о том, что по первоначально предъявленному ему обвинению по части третьей статьи 131 УК Российской Федерации не принято процессуальное решение, были отклонены. В передаче кассационных жалоб на состоявшиеся судебные решения для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции стороне защиты отказано.
В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации А.К. Смирнов утверждает, что часть первая статьи 175 "Изменение и дополнение обвинения. Частичное прекращение уголовного преследования" УПК Российской Федерации допускает возможность неоднократного изменения в ходе предварительного следствия обвинения в совершении одного и того же преступления без принятия процессуального решения о прекращении уголовного преследования по предыдущему обвинению и потому противоречит статье 50 (часть 1) Конституции Российской Федерации, не допускающей повторное осуждение за одно и то же преступление. Кроме того, А.К. Смирнов полагает, что часть пятая статьи 134 "Половое сношение и иные действия сексуального характера с лицом, не достигшим шестнадцатилетнего возраста" УК Российской Федерации повлекла назначение ему чрезмерно сурового наказания и нарушила права, гарантированные статьями 19 (часть 1), 45 (часть 1), 46 (часть 1), 52 и 55 (части 2 и 3) Конституции Российской Федерации, поскольку за добровольное половое сношение и иные действия сексуального характера с лицом, не достигшим шестнадцатилетнего возраста, ею устанавливается наказание в виде лишения свободы от двенадцати до двадцати лет, что относит это преступление к категории особо тяжких, однако за более опасные деяния - изнасилование и насильственные действия сексуального характера, совершенные группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой (пункт "а" части второй статьи 131 и пункт "а" части второй статьи 132 данного Кодекса), изнасилование и насильственные действия сексуального характера, совершенные в отношении несовершеннолетней (пункт "а" части третьей статьи 131 и пункт "а" части третьей статьи 132 данного Кодекса), - предусмотрено наказание в виде лишения свободы от четырех до десяти лет и от восьми до пятнадцати лет соответственно.
2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.
2.1. Оспариваемая А.К. Смирновым часть первая статьи 175 УПК Российской Федерации предусматривает, что если в ходе предварительного следствия появятся основания для изменения предъявленного обвинения, то следователь в соответствии со статьей 171 данного Кодекса выносит постановление о привлечении лица в качестве обвиняемого и предъявляет его обвиняемому в порядке, установленном статьей 172 данного Кодекса. При этом в силу части второй той же статьи если в ходе предварительного следствия предъявленное обвинение в какой-либо его части не нашло подтверждения, то следователь своим постановлением прекращает уголовное преследование в соответствующей части, о чем уведомляет обвиняемого, его защитника, а также прокурора. Названные законоположения, действующие во взаимосвязи с пунктом 22 статьи 5 УПК Российской Федерации, согласно которому обвинением является утверждение о совершении определенным лицом деяния, запрещенного уголовным законом, выдвинутое в порядке, установленном данным Кодексом, неопределенности не содержат, не влекут повторного осуждения за одно и то же преступление, а потому не могут расцениваться как нарушающие права заявителя в указанном в его жалобе аспекте.
Установление же того, связано ли изменение ранее предъявленного А.К. Смирнову обвинения с уточнением юридической квалификации совершенных им деяний, либо предъявленное ему обвинение не нашло своего подтверждения, в связи с чем уголовное преследование в этой части подлежало прекращению, на что, по существу, направлено его обращение, требует исследования фактических обстоятельств и не относится к полномочиям Конституционного Суда Российской Федерации, как они определены в статье 125 Конституции Российской Федерации и статье 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации".
2.2. Исходя из Конституции Российской Федерации и в предусмотренных ею пределах федеральный законодатель, реализуя свои полномочия, определяет содержание положений уголовного закона, устанавливает преступность тех или иных общественно опасных деяний, их наказуемость, а также порядок привлечения виновных лиц к уголовной ответственности, учитывая при этом степень распространенности таких деяний, значимость охраняемых законом ценностей, на которые они посягают, и существенность причиняемого ими вреда, а также невозможность их преодоления с помощью иных правовых средств. Введение законом уголовной ответственности за то или иное деяние является свидетельством достижения им такого уровня общественной опасности, при котором для восстановления нарушенных общественных отношений требуется использование государственных сил и средств (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 27 июня 2005 года N 7-П). При этом законодательное установление уголовной ответственности и наказания без учета личности виновного и иных обстоятельств, имеющих объективное и разумное обоснование и способствующих адекватной юридической оценке общественной опасности как самого преступного деяния, так и совершившего его лица, и применение мер ответственности без учета характеризующих личность виновного обстоятельств противоречили бы конституционному запрету дискриминации и выраженным в Конституции Российской Федерации принципам справедливости и гуманизма (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 19 марта 2003 года N 3-П).
Согласно Уголовному кодексу Российской Федерации лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина (часть первая статьи 5), наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, должны быть справедливыми, т.е. соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного (часть первая статьи 6), наказание назначается в пределах, предусмотренных соответствующей статьей Особенной части данного Кодекса, и с учетом положений его Общей части (часть первая статьи 60), в том числе обстоятельств, смягчающих и отягчающих наказание (статьи 61 - 63), а также определяющих возможность назначения наказания ниже низшего предела, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части данного Кодекса, или назначения более мягкого вида наказания, чем предусмотрено этой статьей, или неприменения дополнительного вида наказания, предусмотренного в качестве обязательного (части первая и вторая статьи 64).
Разрешение же вопроса о размере санкций за предусмотренные Уголовным кодексом Российской Федерации преступления является прерогативой федерального законодателя (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 11 декабря 2014 года N 32-П). При этом должна обеспечиваться соразмерность мер уголовного наказания совершенному преступлению, а также баланс основных прав индивида и общего интереса, состоящего в защите личности, общества и государства от преступных посягательств. Соответственно, федеральный законодатель, определяя - при соблюдении конституционных гарантий прав личности в ее публично-правовых отношениях с государством - уголовно-правовые последствия совершения преступления, дифференцирует их в зависимости от общественной опасности содеянного (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 17 июня 2013 года N 998-О и от 29 сентября 2015 года N 1969-О).
Российская Федерация, ратифицировав Конвенцию Совета Европы о защите детей от сексуальной эксплуатации и сексуальных злоупотреблений от 25 октября 2007 года, взяла на себя обязательство принять все необходимые законодательные или иные меры, обеспечивающие установление уголовной ответственности в том числе за занятие деятельностью сексуального характера с ребенком, который, согласно соответствующим положениям национального законодательства, не достиг установленного законом возраста для занятия такой деятельностью (подпункт "а" пункта 1 статьи 18), а также законодательно определить возраст, до которого запрещено вступать в действия сексуального характера с ребенком (пункт 2 статьи 18).
Для достижения конституционно значимой цели обеспечения правовых гарантий защиты несовершеннолетних от сексуального совращения и сексуальных злоупотреблений со стороны взрослых федеральный законодатель - исходя из сформулированных в Конституции Российской Федерации основных начал взаимоотношений государства и личности в сфере уголовного права и процесса (статьи 1, 2, 18, 49 - 52 и 54), реализуя в предусмотренных Конституцией Российской Федерации пределах (статья 55, часть 3) принадлежащие ему в силу ее статьи 71 (пункты "в", "о") полномочия по регулированию и защите прав и свобод человека и гражданина, обеспечению законности, правопорядка и общественной безопасности, - отнес деяние, предусмотренное частью пятой статьи 134 УК Российской Федерации, к категории особо тяжких, в связи с чем санкция этой нормы не может считаться не учитывающей общественную опасность группового посягательства на половую неприкосновенность несовершеннолетних, не достигших шестнадцатилетнего возраста (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 28 января 2016 года N 211-О).
Таким образом, часть пятая статьи 134 УК Российской Федерации права А.К. Смирнова также не нарушает.
Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации
1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Смирнова Алексея Константиновича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.
2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.
Конституционного Суда
Российской Федерации
В.Д.ЗОРЬКИН
------------------------------------------------------------------