КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
от 18 июля 2024 г. N 2032-О
ОБ ОТКАЗЕ В ПРИНЯТИИ К РАССМОТРЕНИЮ ЖАЛОБЫ ГРАЖДАНИНА
КОТЛЯРА ВИТАЛИЯ АНАТОЛЬЕВИЧА НА НАРУШЕНИЕ ЕГО
КОНСТИТУЦИОННЫХ ПРАВ ЧАСТЬЮ ТРЕТЬЕЙ СТАТЬИ 159 УГОЛОВНОГО
КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ И ПУНКТОМ 2 СТАТЬИ 167
ГРАЖДАНСКОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей А.Ю. Бушева, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, М.Б. Лобова, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, В.А. Сивицкого,
рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданина В.А. Котляра к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,
1. Приговором городского суда от 31 марта 2023 года гражданин В.А. Котляр признан виновным в совершении в составе группы лиц по предварительному сговору (совместно с гражданином Л.) мошенничества в крупном размере. Суд установил, что способом совершения хищения выступил обман, поскольку В.А. Котляр, будучи главой крестьянского (фермерского) хозяйства, обратившись с исковым заявлением в арбитражный суд, указал в нем заведомо ложные сведения об уклонении администрации муниципального образования от государственной регистрации права собственности на земельный участок, а глава администрации муниципального образования - Л. подписал отзыв на это исковое заявление, умолчав об истинных фактах (в частности, о выкупе земельного участка по заниженной стоимости). Суд также учел постановление арбитражного апелляционного суда от 4 июля 2018 года (оставленное без изменения арбитражным судом округа и Верховным Судом Российской Федерации), которым признана ничтожность договора купли-продажи земельного участка, заключенного между В.А. Котляром и администрацией муниципального образования, в связи с чем применены последствия недействительности ничтожной сделки. Назначая наказание, суд отнес к смягчающим обстоятельствам добровольное частичное возмещение имущественного ущерба, выразившееся в передаче земельного участка, образованного из похищенного имущества. Приговор оставлен без изменения вышестоящими судами. Кроме того, определением арбитражного апелляционного суда от 25 января 2024 года отказано в удовлетворении заявления В.А. Котляра о пересмотре постановления арбитражного апелляционного суда от 4 июля 2018 года по вновь открывшимся обстоятельствам.
В этой связи заявитель утверждает, что часть третья статьи 159 "Мошенничество" УК Российской Федерации противоречит статьям 18, 46 (часть 1), 47 (часть 1) и 54 (часть 2) Конституции Российской Федерации в той мере, в какой она позволяет привлекать собственника недвижимого имущества к уголовной ответственности без опровержения презумпции добросовестности его действий и без установления вступившим в законную силу приговором суда совершения преступления против правосудия, выразившегося в обмане арбитражного суда, возлагая на такого собственника уголовно-правовые последствия (наказание) за принятые в его отношении и не отмененные вышестоящими инстанциями судебные акты о возникновении и государственной регистрации его права собственности на недвижимое имущество.
Кроме того, заявитель просит признать пункт 2 (обозначенный в жалобе как часть 2) статьи 167 "Общие положения о последствиях недействительности сделки" ГК Российской Федерации не соответствующим статьям 18 и 52 Конституции Российской Федерации в той мере, в какой он, по его мнению, позволяет правоприменителям признавать в качестве возмещения (компенсации) ущерба, причиненного преступлением, применение последствий недействительности сделки в виде двусторонней реституции.
2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.
Статья 159 УК Российской Федерации определяет мошенничество как хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество путем обмана или злоупотребления доверием. При этом под хищением, согласно пункту 1 Примечаний к статье 158 данного Кодекса, понимаются совершенные с корыстной целью противоправные безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества. Нет оснований полагать, что приведенные нормы содержат неопределенность в части признаков преступления (Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 16 апреля 2009 года N 422-О-О, от 17 июня 2013 года N 1021-О, от 20 марта 2014 года N 588-О, от 23 декабря 2014 года N 2859-О, от 27 июня 2023 года N 1743-О и др.). Закрепленные в этих нормах общие признаки мошенничества и предусмотренные в частях второй - четвертой статьи 159 УК Российской Федерации квалифицирующие его признаки подлежат установлению во взаимосвязи с положениями Общей части данного Кодекса, в том числе определяющими принцип и формы вины, основание уголовной ответственности (статьи 5, 8, 24 и 25) (Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 26 января 2017 года N 78-О, от 19 декабря 2017 года N 2861-О и др.).
Как указал Конституционный Суд Российской Федерации, для квалификации деяния как мошенничества необходимо обязательное установление как общих признаков преступления (в том числе общественной опасности и противоправности), так и специальных признаков, включенных в состав мошенничества (в том числе характеризующих его объективную и субъективную сторону, включая направленность умысла на хищение имущества) (Определения от 26 октября 2021 года N 2179-О, от 30 ноября 2021 года N 2625-О, от 28 сентября 2023 года N 2671-О и др.). Так, привлечение к уголовной ответственности за мошенничество, совершенное под прикрытием правомерной гражданско-правовой сделки, возможно лишь в случае, если будет доказано, что, заключая такую сделку, лицо действовало умышленно, преследуя цель хищения имущества или приобретения права на него (Постановление от 11 декабря 2014 года N 32-П; Определения от 29 января 2009 года N 61-О-О, от 2 июля 2009 года N 1037-О-О, от 29 мая 2012 года N 1049-О, от 21 мая 2015 года N 1175-О, от 20 декабря 2016 года N 2774-О и др.). Тем самым статья 159 УК Российской Федерации, действуя в системе правового регулирования, не допускает уголовной ответственности за действия, совершенные при отсутствии обязательных признаков хищения, степень определенности которых позволяет судам - с учетом фактических обстоятельств конкретного дела - проводить разграничение преступлений и иных противоправных (а тем более - правомерных) деяний (Определения от 30 ноября 2021 года N 2625-О, от 31 марта 2022 года N 815-О, от 27 июня 2023 года N 1743-О, от 28 сентября 2023 года N 2677-О и др.).
При этом, являясь нормой уголовного закона, часть третья статьи 159 УК Российской Федерации не регламентирует порядок уголовного судопроизводства, в том числе вопросы установления, исследования и оценки обстоятельств, подлежащих доказыванию. Как отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, фактические обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным актом, разрешившим дело по существу в порядке арбитражного или гражданского судопроизводства, имеют преюдициальное значение для суда, прокурора, следователя и дознавателя по находящемуся в их производстве уголовному делу, когда в уголовном судопроизводстве рассматривается вопрос о правах и обязанностях того лица, правовое положение которого уже определено ранее вынесенным судебным актом. Принятые в порядке арбитражного или гражданского судопроизводства и вступившие в законную силу решения судов по арбитражным и гражданским делам не могут рассматриваться как предрешающие выводы суда при осуществлении уголовного судопроизводства о том, содержит ли деяние признаки преступления, а также о виновности обвиняемого, которые должны основываться на всей совокупности доказательств по уголовному делу. Признание за вступившим в законную силу судебным актом, принятым в порядке арбитражного или гражданского судопроизводства, преюдициального значения при рассмотрении уголовного дела не может препятствовать правильному и своевременному осуществлению правосудия по уголовным делам исходя из требований Конституции Российской Федерации, в том числе принципа презумпции невиновности лица, обвиняемого в совершении преступления, которая может быть опровергнута только посредством процедур, предусмотренных уголовно-процессуальным законом, и только в рамках уголовного судопроизводства (статья 49; статья 118, часть 2, Конституции Российской Федерации) (Определения от 19 декабря 2019 года N 3305-О и от 28 февраля 2023 года N 472-О).
Гражданский кодекс Российской Федерации не ограничивает выбор способа защиты нарушенного права из числа допустимых правовыми нормами с учетом характера нарушения и фактических обстоятельств дела. Участники правоотношений в силу пункта 1 статьи 9 данного Кодекса вправе сделать этот выбор по своему усмотрению, причем в силу пункта 5 его статьи 10 их добросовестность, а также разумность их действий предполагаются (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 11 марта 2021 года N 380-О). Соответственно, установление в конкретном деле обстоятельств возмещения вреда, причиненного преступлением, с учетом примененных последствий недействительности сделки, закрепленных в пункте 2 статьи 167 данного Кодекса, не может расцениваться как нарушение прав обвиняемого.
Таким образом, оспариваемые законоположения не могут расцениваться как нарушающие конституционные права заявителя в обозначенных им аспектах.
Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 части первой статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации
1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Котляра Виталия Анатольевича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.
2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.
Конституционного Суда
Российской Федерации
В.Д.ЗОРЬКИН
------------------------------------------------------------------