ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
от 31 мая 2022 г. N 30-УД22-2сп-А3
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в составе:
председательствующего Червоткина А.С.,
судей Климова А.Н. и Хомицкой Т.П.,
рассмотрела в судебном заседании уголовное дело по кассационным жалобам адвокатов Корниенко А.Н. и Тебуева К.Б. на приговор Верховного Суда Карачаево-Черкесской Республики с участием присяжных заседателей от 9 июля 2021 года и апелляционное определение Третьего апелляционного суда общей юрисдикции от 30 сентября 2021 года.
Заслушав доклад судьи Климова А.Н., выступления в режиме видеоконференц-связи осужденных Лайпанова М.С. и Демидюка В.В., их защитников - адвокатов Корниенко А.Н. и Тебуева К.Б., поддержавших доводы кассационных жалоб, мнение потерпевшего В., возражавшего против удовлетворения кассационных жалоб, заключение прокурора Куприяновой А.В., полагавшей приговор и апелляционное определение оставить без изменения, Судебная коллегия
приговором Верховного Суда Карачаево-Черкесской Республики от 9 июля 2021 года Лайпанов Мурат Сеитбиевич, <...>, несудимый, <...>, осужден по п. п. "в", "ж", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ к 12 годам лишения свободы, с ограничением свободы на 1 год и установлением ограничений, перечисленных в приговоре, по п. "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ к 9 годам лишения свободы;
в соответствии с ч. ч. 3, 4 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений, путем частичного сложения наказаний, окончательно назначено Лайпанову М.С. 16 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима, с ограничением свободы на 1 год, с установлением ограничений: не уходить из места постоянного проживания (пребывания) в ночное время, не изменять место жительства и не выезжать за пределы территории муниципального образования, где осужденный будет проживать после отбывания лишения свободы, без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы - уголовно-исполнительной инспекции, в случаях, предусмотренных законодательством РФ, а также возложена обязанность являться два раза в месяц в уголовно-исполнительную инспекцию по месту жительства для регистрации;
срок отбывания лишения свободы Лайпанову М.С. исчислен со дня вступления приговора в законную силу; в соответствии с п. "а" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ, зачтено в срок лишения свободы время предварительного содержания Лайпанова М.С. под стражей с 4 апреля 2019 г. до дня вступления приговора в законную силу, из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания лишения свободы в исправительной колонии строгого режима;
ограничение свободы постановлено исполнять самостоятельно со дня освобождения Лайпанова М.С. из исправительного учреждения;
Демидюк Василий Васильевич, <...>, несудимый, <...>, осужден по п. п. "в", "ж", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ к 11 годам лишения свободы, по п. "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ к 8 годам лишения свободы;
в соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений, путем частичного сложения наказаний, окончательно назначено Демидюку В.В. 15 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима;
срок отбывания лишения свободы Демидюку В.В. исчислен со дня вступления приговора в законную силу; в соответствии с п. "а" ч. 3.1 ст. 72 УК РФ, зачтено в срок лишения свободы время предварительного содержания Демидюка В.В. под стражей с 4 апреля 2019 г. до дня вступления приговора в законную силу, из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.
Апелляционным определением Третьего апелляционного суда общей юрисдикции от 30 сентября 2021 года данный приговор оставлен без изменения.
Приговором суда, на основании вердикта коллегии присяжных заседателей от 11 июня 2021 года, Лайпанов М.С. и Демидюк В.В. признаны виновными в разбойном нападении и убийстве престарелой В. (82 года), группой лиц по предварительному сговору, сопряженном с разбоем.
Данные преступления совершены ими в ночь с 29 на 30 января 2019 года в п. Водораздельный Прикубанского района Карачаево-Черкесской Республики при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.
В кассационной жалобе адвокат Корниенко А.Н. в защиту интересов осужденного Лайпанова М.С. указывает, что судом при рассмотрении уголовного дела допущены существенные нарушения закона, повлиявшие на вердикт коллегии присяжных заседателей о виновности Лайпанова М.С. Особенности судебного следствия в суде с участием присяжных заседателей определяются ст. 335 УПК РФ, согласно которой в присутствии присяжных заседателей не подлежат исследованию процессуальные решения, однако в судебном заседании 26 марта 2021 г. в присутствии присяжных заседателей исследовался протокол задержания подозреваемого Лайпанова М.С. от 04.04.2019 и сообщение о его задержании в качестве подозреваемого от 04.04.2019. Кроме того, ходатайство об исследовании названных процессуальных документов государственным обвинителем было заявлено и удовлетворено председательствующим в присутствии присяжных заседателей, без удаления их из зала суда и без обсуждения сторон, что противоречит требованиям ст. 15 УПК РФ о состязательности и равенстве прав сторон, а также разъяснению, содержащемуся в п. 21 Постановления Пленума ВС РФ от 22.11.2005 N 23 "О применении судами норм уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих судопроизводство с участием присяжных заседателей". Председательствующий дважды незаконно отказал стороне защиты в удовлетворении ходатайства о привлечении Б. в качестве специалиста, и в ходе судебного заседания 17 августа 2020 г., председательствующий постановил, что указанное ходатайство заявлено преждевременно, и что адвокат Корниенко А.Н. может повторно обращаться с этим же ходатайством, но только после допроса экспертов, однако в судебном заседании от 18 сентября 2020 г. в удовлетворении ходатайства о привлечении Б. в качестве специалиста председательствующий вновь отказал. Также незаконно председательствующий отказал в удовлетворении ходатайства адвоката Тебуева К.Б. о повторном осмотре вещественных доказательств - тетрадей потерпевшей, изъятых в ходе осмотра места происшествия 30 января 2019 г., поскольку, в соответствии с ч. 1 ст. 284 УПК РФ, осмотр вещественных доказательств проводится в любой момент судебного следствия по ходатайству сторон, и лица, которым предъявлены вещественные доказательства, вправе обращать внимание суда на обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела. Полагает, что нарушение требований ст. 274 УПК РФ о порядке исследования доказательств существенным образом повлияло на формирование мнения коллегии по делу и на содержание ответов присяжных заседателей при вынесении вердикта. Председательствующий, в нарушение требований ч. 3 ст. 336 УПК РФ, не прервал государственного обвинителя и не разъяснил присяжным заседателям, что они не должны учитывать недопустимую информацию при вынесении вердикта, а между тем прокурор, выступая в судебных прениях 22 января 2021 г., заявил: "В нашем случае совершенно очевидно, что Лайпанов М.С. и Демидюк В.В. являются вменяемыми, об этом говорят экспертизы", однако такие экспертизы не исследовались в присутствии присяжных заседателей и относятся к доказательствам, не подлежащим исследованию с их участием. Помимо этого, в судебных прениях государственный обвинитель сообщил: "Когда следователям стало известно, что Демидюк В.В. работал у потерпевшей, помогал ей по хозяйству, то в феврале 2019 г. и у него также взяли пробы ДНК", однако указанные обстоятельства не относятся к фактическим обстоятельствам уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями, предусмотренными ст. 334 УПК РФ. Тем самым государственный обвинитель оказал незаконное воздействие на присяжных заседателей, довел до них информацию, не подлежащую исследованию с их участием, что повлияло на формирование их мнения и отразилось на содержании ответов на поставленные перед ними вопросы при вынесении вердикта, который, при таких обстоятельствах, не может быть признан законным и справедливым. Несмотря на то, что в дальнейшем проводились повторные прения сторон, данная информация уже была доведена до сведения присяжных заседателей, и в этих случаях председательствующий не сделал государственному обвинителю необходимые замечания. В протоколе судебного заседания от 19 февраля 2020 г. не отражено, что государственный обвинитель Станкевич Г.А. после оглашения протокол осмотра места происшествия и обозрения государственным обвинителем Роговым В.Н. на ноутбуке модели N 050-70 фотографии к протоколу осмотра места происшествия, за исключением фотографии N 30, N 32, N 33, представила присяжным заседателям на обозрение фототаблицы к вышеуказанному протоколу осмотра непосредственно с материалов уголовного дела, заявив, что "нам запретили вам показывать фото 30, 32". Полагает, что указанные действия стороны обвинения были направлены на оказание незаконного воздействия на присяжных заседателей с целью вызвать у них предубеждение к подсудимым, однако председательствующий эти действия обвинителя не пресекал и не сообщил присяжным заседателям об их незаконности. Полагает, что перечисленные выше действия государственного обвинителя не могли не отразиться на мнении присяжных заседателей при вынесении вердикта. В ходе судебного заседания 19 февраля 2020 г. со стороны защиты было заявлено ходатайство об исключении фотоснимков под N 29 - 30 из фототаблицы к протоколу осмотра места происшествия от 30 января 2019 г. для демонстрации присяжным заседателям, однако председательствующий данное ходатайство удовлетворил частично и постановил продемонстрировать присяжным заседателям фотографии за исключением фотографии N 30, 32, 33, и при этом он никак не мотивировал такое решение. На фотоснимке N 29 с подписью "Общий вид с северной стороны трупа" В. и N 31 с подписью "Общий вид с восточной стороны трупа" изображен окровавленный труп в позе, отличающейся от той, в которой он был обнаружен. Полагает, что демонстрация фотоснимков N 29, 31 с изображением трупа В. с обильно окровавленным лицом оказали на присяжных заседателей "шокирующее воздействие", сформировали у них негативное отношение к подсудимым и повлияли на их вердикт. Приведенные нарушения уголовно-процессуального закона являются существенными, искажающими саму суть правосудия и смысл судебных решений, как актов правосудия. Суд апелляционной инстанции аналогичные доводы, изложенные в апелляционных жалобах защитников, в нарушение требований ст. 389.9 УПК РФ, должным образом не проверил, допущенные судом первой инстанции ошибки не устранил, и, тем самым, уклонился от объективной и справедливой проверки законности приговора, чем также исказил суть правосудия. Просит состоявшиеся в отношении Лайпанова М.С. судебные решения отменить и дело передать на новое рассмотрение в суд первой инстанции в ином составе.
В кассационной жалобе адвокат Тебуев КБ. в защиту интересов осужденного Демидюка В.В. указывает о незаконности приговора в связи с тем, что содержащиеся в нем выводы не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, и в приговоре не приведены мотивы, по которым суд принял одни доказательства и отверг другие. При этом автор жалобы ссылается на ч. 4 ст. 348 УПК РФ о том, что обвинительный вердикт коллегии присяжных заседателей не препятствует постановлению оправдательного приговора, если председательствующий признает, что деяние подсудимого не содержит признаков преступления. В этой связи отмечает, что в основу обвинения Демидюка В.В. положены оглашенные в судебном заседании его же показания и показания Лайпанова М.С., данные на предварительном следствии, от которых они в последующем отказались в связи с тем, что эти доказательства были получены под физическим и психологическим давлением. В судебном заседании потерпевший В. также заявил, что следствием и на него оказывалось незаконное давление, а отпустили его только утром, продержав почти сутки в полиции. 04.04.2019, в 10 часов, Демидюка В.В. забрали из дома и доставили в отделение полиции, где оперативные сотрудники применяли к нему физическое насилие в течение нескольких часов путем нанесения ударов по спине пластмассовой бутылкой, наполовину наполненной водой, угрожали закопать в лесу, требуя, чтобы он изобличил Лайпанова М.С. Во время таких допросов Демидюку В.В. было плохо с сердцем, врачи скорой помощи делали ему инъекции, давали таблетки, от которых он чувствовал себя, как в состоянии алкогольного опьянения. Врач сообщил следователю о микроинсульте у Демидюка В.В. и не рекомендовал продолжать допрос, адвокат также настаивала на прекращении следственного действия, однако следователь, несмотря на болезненное состояние Демидюка В.В., продолжил его допрашивать до утра, не предоставляя ему при этом еду, и в результате принудил Демидюка В.В. подписать все документы, которые ему представил. На следующий день Демидюка В.В. повезли на проверку показаний на месте, где ему вновь стало плохо, заболело сердце и его завезли в больницу поселка Кавказский, где сделали укол, после чего привезли на место преступление. Оперативные сотрудники полиции при проверке показаний на месте тайно делали Демидюку В.В. замечания, корректировали его показания и только после этого фотографировали следственные действия. Согласно заключению эксперта N 235, у Демидюка В.В. имелись травматические повреждения в виде ссадин туловища, полученные от действий твердых предметов с ограниченным краем в срок за несколько часов до начала проведения экспертизы, и этому обстоятельству в приговоре не дана оценка. Обвинение не представило доказательств и того, что в период допроса в качестве подозреваемого и при проверке показаний на месте Демидюк В.В. находился в адекватном состоянии и мог участвовать в следственных действиях. Обращает внимание на наличие противоречий в признательных показаниях Демидюка В.В. и Лайпанова М.С., в том числе и с выводами экспертизы об отсутствии у потерпевшей повреждений от черенка лопаты, нанесенных, по показаниям Демидюка В.В., якобы, Лайпановым М.С. Эксперты также не обнаружили следов удушения на шее В., о чем свидетельствовали на следствии Демидюк В.В. и Лайпанов М.С. Считает, что показания Демидюка В.В. являются недостоверными и в части им вывода кур во двор, так как птица страдает куриной слепотой. Указывает, что признательные показания осужденных на следствии противоречат друг другу, в том числе и в части падения В., поскольку по показаниям Демидюка В.В., она упала на спину, и он перевернул ее на живот, а по показаниям Лайпанова М.С., потерпевшая упала на правый бок, а потом сама перевернулась на спину. Эксперт К. в заключении и в судебном заседании показала, что перелом в районе 6 шейного позвонка получен в результате ушибленно-рубленой или колото-резаной раны, которая входит на глубину 4 сантиметра. Это доказывает, что перелом возник не от удушения пластиковой трубой, так как нет никаких следов сдавливания шеи, а есть ушибленно-рубленая рана, вошедшая на глубину 4 сантиметра в шею, соответственно повредившая позвонки шеи. В оглашенной экспертизе N 27/33 от 02.04.2019, проведенной экспертом-гистологом Б. с целью подтверждения судебно-медицинского диагноза, не отражены данные о наличии следов удушения у В., и по заключению комплексной комиссионной экспертизы N 389 от 09.09.2019, следов удушения также не выявлено. Суд не учел разницу в положении тела погибшей относительно дома на фотографиях с места преступления, и оно значительно отличается от положения манекена относительно дома на фотографиях при проверке показаний Демидюка В.В. на месте, угол отклонения более 60 градусов. При проверке показаний на месте манекен расположен параллельно дому, а на фотографиях с места происшествия тело лежит под большим углом к дому. Также усматривается невозможность обвить изъятой пластиковой трубой шею человека, как показано на фото при проверке показаний на месте. Это обстоятельство свидетельствует о том, что Демидюк В.В. не совершал инкриминируемых деяний, и, соответственно, не знал точных деталей преступления, а на предварительном следствии показывал то, чего не делал ранее. На фотографиях с места преступления, куда якобы проникли Демидюк В.В. и Лайпанов М.С., в доме чистые полы, отсутствуют следы грязи и соломы, однако на одежде погибшей зафиксирована прилипшая грязь и солома. Данные факты свидетельствуют о том, что после преступления в доме провели уборку, но этого не могли сделать ни Лайпанов М.С., ни Демидюк В.В. Суд не обратил внимание на обстановку в доме после преступления, на отсутствие в нем беспорядка, на заправленную в кровати постель, что указывает на то, что преступление совершено человеком, знавшим о расположении в нем ценностей и денег в доме. Изъятый с места происшествия шестигранный ключ не принадлежит осужденным. После обнаружения трупа погибшей В. в 10 часов 55 минут была использована служебная собака для обнаружения следов преступника, и, согласно схеме, составленной по траектории следования служебной собаки, след с места преступления ведет на середину соседнего участка. Согласно проведенной экспертизе, обнаруженный на месте преступления отпечаток следа обуви имеет 41 размер и приблизительный рост этого человека составляет 171 см. У Демидюка В.В., согласно представленным данным, рост 160 см и размер обуви 38 - 39. У Лайпанова М.С. размер ноги 45. Суд не принял во внимание количество спиртного, которое Демидюк В.В. употребил накануне инкриминированного деяния - 29 января 2019 г., о чем свидетельствовала его гражданская жена Э. Суд не дал должной оценки обнаруженному на кошельке и кабеле биоматериала, принадлежащего эксперту Ч., что свидетельствует о недостоверности и недопустимости выводов проведенной им экспертизы. По показаниям Демидюка В.В., он не входил в комнаты потерпевшей, следовательно, не мог оставить свои биологические следы на кошельке, обнаруженном в доме. Кроме того, в январе 2019 года Демидюк В.В. чистил канализацию в домовладении потерпевшей, и В. после этого случая могла брать в руки оставленные им строительные перчатки. Полагает, что при таких данных у председательствующего судьи имелись все основания для вынесения в отношении Демидюка В.В. оправдательного приговора, поскольку не доказано участие подзащитного во вмененном ему преступлении. Просит приговор и апелляционное определение отменить и дело направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
В возражениях потерпевший В. и государственный обвинитель Роговой В.Н. сообщают о несогласии с доводами кассационных жалоб адвокатов Корниенко А.Н. и Тебуева К.Б., просят оставить их без удовлетворения, а приговор и апелляционное определение - без изменения.
Изучив материалы уголовного дела, проверив и обсудив доводы кассационных жалоб адвокатов Корниенко А.Н. и Тебуева К.Б., принесенные на них возражения, Судебная коллегия приходит к следующему решению.
Согласно ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ основаниями отмены либо изменения судебных решений при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения норм уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела. Однако по настоящему уголовному делу таких нарушений закона Судебной коллегией не установлено.
Так, из протокола судебного заседания усматривается, что коллегия присяжных заседателей для рассмотрения настоящего уголовного дела была сформирована в соответствии с положениями ст. ст. 326 - 329 УПК РФ, и в представленных материалах отсутствуют сведения о нахождении в ее составе лиц, которые в соответствии с Федеральным законом N 113-ФЗ от 20.08.2004 "О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации" не имели права участвовать в осуществлении правосудия.
После формирования коллегии присяжных заседателей представители защиты не заявили замечаний по процедуре ее отбора и тенденциозности состава коллегии (т. 15 л.д. 25).
Требования ст. 335 УПК РФ об особенностях судебного разбирательства с участием присяжных заседателей, в частности, о том, что в присутствии состава коллегии исследуются только фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями, предусмотренными ст. 334 УПК РФ, в судебном заседании соблюдались.
Процессуальные права подсудимых и юридические последствия принимаемых решений в суде с участием присяжных заседателей Лайпанову М.С. и Демидюку В.В. неоднократно разъяснялись по окончанию расследования, на предварительном слушании и в подготовительной части судебного разбирательства при рассмотрении уголовного дела по существу (т. 13 л.д. 18 - 29, т. 15 л.д. 5 - 6).
В судебном заседании Лайпанов М.С., Демидюк В.В., их защитники адвокаты Корниенко А.Н. и Тебуев К.Б. не были ограничены в праве представлять необходимые им доказательства, они активно участвовали в обсуждении вопросов об их относимости и допустимости, и данных о рассмотрении коллегией присяжных заседателей сведений, полученных с нарушением закона, либо о необоснованном отказе стороне защиты в исследовании допустимых доказательств, в представленных материалах не содержится.
Заявленные представителями защиты ходатайства об исключении из судебного разбирательства доказательств, представленных государственными обвинителями, разрешались председательствующим с соблюдением положений ст. 17 УПК РФ, на основе принципа состязательности сторон, и принимаемые им решения не выходили за рамки полномочий судьи, определенных ст. ст. 7, 17, 334 - 336 УПК РФ.
В процессе судебного разбирательства председательствующий правомерно отклонял вопросы представителей сторон к потерпевшему, свидетелям и эксперту, носящие оценочный характер, или направленные на выяснение обстоятельств, не имеющих отношение к рассматриваемому делу, останавливал участников процесса, когда они касались сведений, не подлежащих выяснению с участием присяжных заседателей, а процессуальные вопросы, в соответствии с требованиями ч. 7 ст. 335 УПК РФ, обсуждались в отсутствие присяжных заседателей.
Доводы стороны защиты о недопустимости протоколов допросов Лайпанова М.С. и Демидюка В.В., в том числе и проверки их показаний на месте, по мотивам оказания на них незаконных методов воздействия со стороны представителей предварительного следствия, проверялись в судебном заседании в отсутствие присяжных заседателей (т. 15 л.д. 38 - 41, 214), и нарушений закона, которые могли повлечь исключение данных доказательств из судебного разбирательства с участием присяжных заседателей, Судебной коллегией не установлено.
В частности, из материалов уголовного дела усматривается, что Лайпанову М.С. и Демидюку В.В. перед допросом были разъяснены их процессуальные права и положения ст. 51 Конституции РФ. Также они были предупреждены и о том, что их показания могут быть использованы в качестве доказательства по делу и в случае последующего отказа от них. Исследованные в суде присяжных допросы Лайпанова М.С. и Демидюка В.В. проведены на предварительном следствии с участием адвокатов, по их окончании Лайпанов М.С. и Демидюк В.В., ознакомившись с соответствующими протоколами, их лично подписали, и заявлений о каких-либо нарушениях от участников данных следственных действий не поступило (т. 4 л.д. 27 - 40, 56 - 64, 65 - 84).
Нельзя согласиться с доводами жалоб представителей защиты и о том, что исследование с участием присяжных заседателей фотографий и фототаблиц с изображением трупа потерпевшей вызвало предубеждение у присяжных заседателей к подсудимым. Из материалов дела усматривается, что данные доказательства были получены в результате следственных действий, проведенных в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, и они являлись неотъемлемой частью протокола осмотра места происшествия. Причем, по ходатайству адвоката Корниенко А.Н. фотографии N 30, 32, 33, которые действительно могли оказать чрезмерное эмоциональное воздействие на присяжных заседателей, председательствующим были исключены из судебного разбирательства (т. 15 л.д. 38 - 41).
Во время представления протокола осмотра места происшествия и приложенных к нему фототаблиц председательствующий прервал государственного обвинителя Станкевич Г.А., сделал ей замечание и напомнил присяжным заседателям, чтобы они в данном случае не брали во внимание комментарии представителя стороны обвинения и характеризующие сведения о личности подсудимых, а учитывали только рассмотренные факты (т. 15 л.д. 41).
Исследованные с участием присяжных заседателей заключения экспертиз отвечали требованиям ст. 204 УПК РФ, и по ним в судебном заседании подробно допрашивались соответствующие эксперты и специалисты.
Так, по обнаруженному в ходе осмотра места происшествия следу обуви в судебном заседании оглашалось заключение эксперта N 29 от 15.03.2019 (т. 7 л.д. 276) и по нему дал подробные разъяснения эксперт-криминалист Ч. (т. 15 л.д. 82 - 85), а по обнаруженным на месте преступления биологическим следам исследовалось заключение эксперта N СКВ 5610-19 от 14 мая 2019 года (т. 8 л.д. 41 - 69) и дважды допрашивалась специалист К. (т. 15 л.д. 86 - 93, л.д. 239).
Кроме того, по судебно-медицинскому исследованию трупа потерпевшей В. и установлению причин и механизма ее смерти было представлено заключение эксперта N 25 от 04.05.2019, заключение комиссионной экспертизы N 501 и по предложенным выводам подробно допрашивались эксперты К., К., Ч. (т. 15 л.д. 175 - 182, 186 - 192, 198 - 205), а полученные от них сведения были оценены присяжными заседателями в совокупности с другими представленными им доказательствами.
Что касается отказа в удовлетворении ходатайства защиты о допросе в качестве специалиста Б., то в судебном заседании 17 августа 2020 года председательствующий в своем постановлении по этому поводу указал, что для выяснения вопросов о времени наступления смерти потерпевшей и образовании на ее теле трупных пятен необходимо предварительно допросить экспертов, непосредственно проводивших такие исследования (т. 15 л.д. 166).
В дальнейшем, 9 октября 2020 года Б. был допущен к судебному разбирательству в качестве специалиста и подробно допрашивался в этом статусе в присутствии присяжных заседателей (т. 15 л.д. 220 - 226).
Исследовался в судебном заседании и акт о применении служебной собаки от 30.01.2019 (т. 2 л.д. 148), и это отмеченное в жалобе адвоката Тебуева К.Б. доказательство также учитывалось присяжными заседателями при принятии ими вердикта.
Доводы кассационных жалоб о нарушении государственным обвинителем пределов судебного разбирательства, запрета на исследование с участием присяжных заседателей процессуальных документов и данных о личности подсудимых, установленных ч. 8 ст. 335 УПК РФ, не основаны на протоколе судебного заседания.
В частности, государственный обвинитель Рогова В.Н., с разрешения председательствующего судьи, действительно огласила в присутствии присяжных заседателей протокол задержания подозреваемого Лайпанова М.С. и сообщение о его задержании от 04.04.2019 (т. 4 л.д. 48 - 53, 54), однако против оглашения этих документов представители стороны защиты не возражали, и они исследовались только в части даты их составления, а не по процедурным вопросам (т. 16 л.д. 6).
В судебном заседании 9 октября 2020 года адвокат Тебуев К.Б. заявил ходатайство о повторном исследовании вещественных доказательств - тетрадей В., которые были изъяты в ходе осмотра места происшествия с долговыми записями, мотивировав данное ходатайство тем, что он не помнил, как они были исследованы, намереваясь изучить указанные вещественные доказательства в судебном заседании, однако председательствующий судья отказал в его удовлетворении, разъяснив защитнику, что он может самостоятельно ознакомиться с вещественными доказательствами повторно, но только вне судебного заседания (т. 15 л.д. 219).
В единичных случаях участники процесса доводили до сведения присяжных заседателей информацию, которая не относилась к их компетенции, однако в этих случаях председательствующий каждый раз обращался к присяжным заседателям с просьбой не принимать их во внимание, и поэтому перечисленные в жалобах подобные случаи не оказали существенного влияния на вердикт присяжных заседателей.
Судебное следствие было окончено с согласия представителей обеих сторон (т. 16 л.д. 11), и Судебной коллегией не выявлены фундаментальные нарушения, в том числе и ст. 274 УПК РФ о порядке исследования доказательств, которые, вопреки доводам адвоката Корниенко А.Н., могли повлечь отмену приговора, постановленного с участием присяжных заседателей.
Судебные прения проведены в соответствии с требованиями ст. 336 УПК РФ, и сторона обвинения не оказывала на присяжных заседателей противоправного воздействия, которое могло вызвать у членов коллегии предубеждение к подсудимым, как об этом ошибочно утверждается в кассационных жалобах представителей защиты.
После прений сторон всем его участникам председательствующий предоставил возможность выступить перед присяжными заседателями с репликами, а подсудимым еще и с последним словом.
Положения ст. 338 УПК РФ, регламентирующие порядок постановки вопросов перед присяжными заседателями, в судебном заседании соблюдались (т. 16 л.д. 40 - 41), и вопросный лист был составлен в соответствии с требованиями ст. ст. 338, 339 УПК РФ, с учетом предъявленного Лайпанову М.С. и Демидюку В.В. обвинения, поддержанного в суде государственным обвинителем, результатов судебного следствия и прений, после обсуждения с представителями сторон предложенных вопросов, сформулированных в ясных и понятных выражениях, без использования юридических терминов.
Предложенные вопросы и их содержание позволяли присяжным заседателям всесторонне оценить исследованные в судебном заседании доказательства и сделать справедливый вывод о виновности или невиновности Лайпанова М.С. и Демидюка В.В. Вопросный лист у присяжных заседателей неясностей не вызвал, и они за получением по нему разъяснений к председательствующему не обращались (т. 16 л.д. 41).
Произнесенное перед присяжными заседателями напутственное слово председательствующего отвечало требованиям ст. 340 УПК РФ, и замечаний по нему представители сторон не заявили (т. 16 л.д. 42). Напоминая об исследованных в судебном заседании доказательствах, председательствующий не высказал своего отношения к ним и не выразил в какой-либо форме личного мнения по вопросам, поставленным перед присяжными заседателями (т. 14 л.д. 125 - 165).
Провозглашенный в судебном заседании вердикт коллегии присяжных заседателей является ясным, непротиворечивым, соответствует требованиям ст. 343 УПК РФ, и, вопреки доводам кассационной жалобы адвоката Тебуева К.Б., оснований для роспуска состава коллегии и направления уголовного дела на новое рассмотрение в порядке ч. 8 ст. 348 УПК РФ не усматривается (т. 14 л.д. 166 - 171).
После подписания вопросного листа с внесенными в него ответами на поставленные вопросы присяжные заседатели возвратились в зал судебного заседания, и старшина коллегии передала вопросный лист с ответами председательствующему, который объявил перерыв, проверил в совещательной комнате правильность составления ответов в целях недопущения в них неясностей и противоречий (т. 16 л.д. 42 - 43), и указанные действия председательствующего не выходили за рамки его полномочий, предусмотренных ст. 345 УПК РФ.
Утверждения, содержащиеся в кассационных жалобах представителей защиты, о недоказанности вины Лайпанова М.С. и Демидюка В.В., неполноте предварительного следствия, противоречивости представленных к исследованию доказательств, а также доводы об оспаривании защитой фактических обстоятельств дела, установленных вердиктом присяжных заседателей, не принимаются Судебной коллегией во внимание, поскольку, согласно перечисленным выше нормам уголовно-процессуального закона, которые подробно ранее разъяснялись осужденным, все эти вопросы относятся исключительно к компетенции присяжных заседателей, принимающих решение по своему внутреннему убеждению.
Обсуждение последствий вердикта присяжных заседателей проведено председательствующим с соблюдением положений ст. 347 УПК РФ. Постановленный по результатам судебного разбирательства приговор в отношении осужденных отвечает требованиям ст. ст. 348 - 351 УПК РФ, и содержащиеся в нем выводы председательствующего основаны на обязательном для него вердикте коллегии присяжных заседателей и фактических обстоятельствах, как они были установлены присяжными заседателями.
Описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора соответствует положениям п. 3 ст. 351 УПК РФ, и содержит описание преступного деяния, в совершении которого коллегия присяжных заседателей признала Лайпанова М.С. и Демидюка В.В. виновными, и подробную мотивировку квалификации их действий.
Исходя из установленных вердиктом присяжных заседателей обстоятельств уголовного дела, председательствующий обоснованно квалифицировал действия Лайпанова М.С. и Демидюка В.В. по п. п. "в", "ж", "з" ч. 2 ст. 105, п. "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ, и оснований сомневаться в правильности юридической оценки действий осужденных у Судебной коллегии не имеется.
Психическое состояние Лайпанова М.С. и Демидюка В.В. проверено полно, и они обоснованно признаны вменяемыми.
Наказание Лайпанову М.С. и Демидюку В.В. назначено в соответствии с требованиями ст. ст. 6, 60, 61, 65 УК РФ, с учетом данных об их личности, смягчающих обстоятельств, перечисленных в приговоре, вердикта коллегии присяжных заседателей, признавшим осужденных заслуживающими снисхождения. Назначенное Лайпанову М.С. и Демидюку В.В. наказание соразмерно содеянному, и оснований для его смягчения Судебная коллегия не усматривает.
Протокол судебного заседания отвечает требованиям ст. 259 УПК РФ, и поданные на него осужденным Лайпановым М.С. и адвокатом Корниенко А.Н. замечания рассмотрены председательствующим судьей в соответствии с положениями ст. 260 УПК РФ (т. 16 л.д. 106 - 107, 186 - 187).
Уголовное дело в отношении Лайпанова М.С. и Демидюка В.В. проверялось в суде апелляционной инстанции с соблюдением процедурных правил, установленных в главе 45.1 УПК РФ, и апелляционное определение, вопреки доводам представителей стороны защиты, отвечает требованиям ст. 389.28 УПК РФ.
С учетом изложенного, руководствуясь ст. ст. 401.14 - 401.16 УПК РФ, Судебная коллегия
приговор Верховного Суда Карачаево-Черкесской Республики с участием присяжных заседателей от 9 июля 2021 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Третьего апелляционного суда общей юрисдикции от 30 сентября 2021 года в отношении Лайпанова Мурата Сеитбиевича и Демидюка Василия Васильевича оставить без изменения, а поданные в их защиту кассационные жалобы адвокатов Корниенко А.Н. и Тебуева К.Б. - без удовлетворения.
------------------------------------------------------------------